Интересно, Осип специально выбрал именно это место по аналогу с нашей каланчой, в свое время имевшей дурную репутацию мистического плана?

– Давай сделаем так, – закончив с воспоминаниями, предложил я, – сейчас беги, собирай все наши рыбные снасти. Прихвати самый большой казан, который есть у бабы Марфы, и специй для ухи не забудь. А по пути еще заедем в трактир и наберем всякой снеди.

Уныло сидевший на лавке Борис неожиданно оживился.

Ну что ты будешь делать – жениться он собрался, сам же еще пацан пацаном. А вот забегавшие глаза Чижа мне не понравились. Можно, конечно, устроить ему экспресс-допрос, но, скорее всего, правда вскроется на месте, так что спешить не стоит.

Поделившись с Борей запасным комбинезоном, я также оделся попроще, и мы загрузились в паромобиль. И этой веселой компанией поехали на рыбалку. Действительно веселой, потому что Боря успешно избавился от своей хандры, а это значит, что и его чувства к Глаше были, скорее всего, простой юношеской влюбленностью.

Перед выездом я отзвонился на базу отдела и сказал, где меня искать в случае чего, так что о делах на время можно забыть.

За едой решили заехать в трактир «Порося», который держал выходец из Харькова. Заведение совсем не фешенебельное, но готовили там хорошо – хоть просто, но сытно и вкусно.

Находившаяся на окраине Мойки старая мельница выглядела довольно колоритно. Приземистое здание с массивным водяным колесом устало привалилось к невысокой дамбе. Часть земляного вала размыло дождями и потоком ручья, который эта насыпь когда-то перегораживала, а пруд зарос ряской. И все же дом все еще был крепким и всем своим видом говорил, что рассыплется в труху еще не скоро. Возможно, там даже имелся свой свободный энергент класса домовой.

Мы подкатили к наполовину открытым и буквально вросшим в землю воротам. Чиж тут же, не открывая дверцы паромобиля, соскочил на землю и убежал внутрь, наверняка дабы привести в надлежащий вид свою гвардию.

Так оно и оказалось: когда мы с Борей втащили корзины в неожиданно просторное помещение, нас уже встречала неровная шеренга пацанов. Мальцы усердно хмурились, стараясь выглядеть максимально взрослыми. Получалось это дело у них откровенно комично.

В строю стояли восемь подростков различной степени чумазости и разного возраста, примерно от восьми до двенадцати лет.

– Здравия желаю, бойцы, – опустив корзину со снедью на пол, выпалил я.

В ответ прозвучал нестройный бубнеж детских голосков, отчего Чиж обреченно закрыл лицо ладонью.

– Вольно, парни, – усмехнувшись, приказал я, но тут же вынужден был оторваться от зрелища перепуганной молодежи, обратив внимание на странный звук за спиной.

Оказывается, это Чиж зашипел на кого-то в темном углу помещения.

Так, а это что за новости?

Решив не откладывать в долгий ящик раскрытие тайн моего воспитанника, я направился туда, где мелькнула небольшая тень.

– Кикимору мне в тещи, – сквозь зубы прошипел я, увидев небольшой закуток, отделенный от основного зала грудой обломков деревянного и каменного оборудования мельницы. – Чиж, это что такое?

Замерший рядом парень лишь что-то промямлил.

С памятью у меня все нормально, но, когда слушал недавний доклад своего воспитанника, я подумал, что дополнительная ребятня – это так, детишки, от скуки решившие увязаться за старшими ребятами. А средства на их пропитание нужны, потому что организмы растущие и жрать им хочется постоянно. Сам таким в детстве был.

Но картина, открывшаяся мне в этом закутке, не лезла ни в какие ворота. Да, Дмитрий Иванович был прав, и беспризорников в Топинске нет. Тогда как назвать четырех мальчишек лет пяти от роду и двух девочек чуть постарше? На исхудавших тельцах рванье, а в глазах годами вбиваемый страх перед взрослыми. Мало того, на лице одного из мальчуганов ярко выделялся большой синяк.

Я глубоко вздохнул и мысленно посчитал до десяти.

– Чиж, кто его так?

Мой воспитанник все понял и без уточнения.

– Мачеха. А родной батя пьет сильно, и защиты от него никакой, да и сам, бывает, прикладывается, когда осерчает.

Опять накатила злоба, но я быстро ее отогнал. Эмоциями тут не поможешь.

– Ты понял, что именно сделал неправильно?

– Не все рассказал? – осторожно уточнил Чиж.

– Да, и за это получишь усиленную тренировку на бокенах. Парочку вот таких же синяков на мягких местах я тебе обещаю.

Пусть это не очень педагогично, зато действенно. Тем более что у него будет аналогичная, причем вполне реальная, возможность наставить тех же синяков и мне.

– Так точно, – непонятно чему радуясь, отчеканил Чиж.

Скорее всего, он уже понял, что я принял положительное решение в отношении его друзей. Хотя точнее здесь будет термин «подопечные».

– Мельницу я выкуплю. Сделаешь здесь базу, – окончательно успокоившись, сказал я. – Плотников найдешь сам, но спать они все должны у себя дома.

От моего взгляда не укрылись свитые в закутке гнезда из грязного тряпья.

– Но как же… – вздумал возражать Чиж, но я его прервал:

– Поговори с родителями. Убеждай, уговаривай, угрожай, в конце концов. Теперь это твои люди, твоя команда, и ты отвечаешь за каждого. Если поймешь, что не справляешься, позовешь меня.

– Справлюсь, – упрямо мотнул головой Чиж.

Пожалуй, этот справится – дури как у того осла из анекдота.

– Только никого не калечить и не убивать.

– Принял, – уже спокойнее подтвердил парень.

От градуса нашего разговора малышня сбилась в углу плотным, напряженным комком. Словно цыплята-однодневки.

Мысленно обругав себя, я постарался сделать максимально доброе лицо:

– А кто любит плюшки с малиновым вареньем?

Испуг в глазах ребятни не исчез, но самая старшая девочка робко подняла руку.

– Ну тогда айда полдничать.

На всякий случай я отошел подальше, пока старшая ребятня выковыривала малышей из закутка. Ну а через десять минут от содержимого корзин не осталось и следа.

Мы с Борей пролетали мимо обеда, как фанера над Парижем, но это дело поправимое.

– Так, кто мне покажет, где здесь хорошо клюет?

Кто бы сомневался, что советчиков найдется больше чем достаточно. Разобрав снасти, мы отправились на берег Стылой, которая у мельницы имела глубокую излучину. Мы с Борей взяли по новомодному спиннингу, а ребята из основного отряда Чижа разобрали удочки попроще. Малышня в это время лениво развалилась на траве под солнышком, осоловев от съеденного.

Пока рассаживались, я отозвал Осипа в сторонку:

– Тут все твои?

– Трех нету. Ведут по приказу Дмитрия Ивановича парочку клиентов.